Герой Российской Федерации Виктор Носов никогда не был Героем Советского Союза
На днях в редакцию зашел научный сотрудник городского музейного комплекса «Наследие» Степан Федорович Солдатов и прямо с порога спросил:
— Скажите, вы знаете, кто такой Виктор Носов?
— Морской летчик. Герой Советского Союза. В бою над Балтийским морем в районе мыса Риксгефт был подбит, направил горящий самолет на транспортный корабль. Носов и его экипаж в составе Александра Игошина и Федора Дорофеева погибли, но было уничтожено и вражеское судно.
— Все правильно, кроме одного. Носов не был Героем Советского Союза!
— Как же не был, когда я хорошо помню ряд публикаций в городских газетах, в которых его называли Героем. Да за такой подвиг награждали только Золотой Звездой!
— Согласен: награждали, называли героем… Но он был Героем Отечественной войны.
— А разве это не одно и то же?
— Нет. Поэтому я и пришел в редакцию, чтобы внести ясность и развеять эту молву. В 1998 году я направил письмо в Управление президента Российской Федерации по государственным наградам с просьбой прояснить ситуацию. В сентябре того же года в городской совет ветеранов поступил ответ, в котором сообщалось, что Указом президента РФ от 23 февраля 98-го за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации лейтенанту Виктору Петровичу Носову.
— Вот это да! Через 53 года!
— Да, в жизни бывает и так.
— Степан Федорович, но ведь должно же быть и какое-то объяснение этому?
— Мне кажется, все дело в его отце, Петре Ивановиче, который работал прокурором района, Можно я процитирую несколько строк из статьи «Таким он парнем был», напечатанной в газете «Волжские зори» Сенгилеевского района Ульяновской области?
— Конечно.
— «В 1937 году, как и во многие семьи, в их семью тоже пришла беда. Пока родители и дети спали, ночью во двор кто-то привез два мешка пшеницы, а утром пришли с обыском. Видимо, кому-то неугоден был отец, ведь боролся за справедливость, изобличал воров, убийц, вот и подстроили. Вся семья, Виктор в особенности, очень остро и тяжело переносила арест отца. Виктор не разговаривал ни с кем, все молчал и молчал, никак не мог смириться с несправедливостью, благо вскоре все же разобрались и отца выпустили на свободу».
Вот, видимо, этот несправедливый арест отца и послужил потом препятствием в присвоении Носову звания Героя Советского Союза.
— Степан Федорович, если мне не изменяет память, вы ведь тоже учились на летчика-штурмана и в том же военно-морском авиационном училище имени Леваневского, где учился Носов?
— Да, мне тогда было 17 лет, заканчивал десятый класс. В военкомате нам сообщили, что мы призываемся в морскую авиацию.
— Представляю, как вы обрадовались, ведь тогда почти все мальчишки мечтали стать летчиками.
— Конечно. Хотя, признаюсь, учиться было нелегко. С подъема в 6 утра и до отбоя в 23 часа — строевая подготовка, теория полетов, бомбометания, стрельба по воздушным целям — все по ускоренной программе. А потом — полеты, прыжки с парашютом… Словом, в обстановке, близкой к боевой, мы готовились драться с фашистами.
— И так вы встретились с Виктором Носовым?
— Да. В Ставрополе мы были соседями. Он жил на улице Баныкина, я на Кооперативной. Мы были с ним товарищами, часто встречались. Кстати, дом, в котором жили Носовы, сохранился до сих пор.
— И каким был Виктор?
— В училище о нем говорили как об отличном летчике, смелом и отчаянном. Он ведь после окончания семи классов по направлению военкомата сначала учился в пехотном училище, но мечтал о небе, хотел научиться летать. Потом все-таки добился того, чтобы его перевели в летное училище. Виктор был хороший парень, искренний, не терпел хвастовства. Вспоминаю эпизод. Как-то один из летчиков очень красочно начал рассказывать о своих «подвигах» в небе — этакий ас, только по нарушениям правил полетов. Виктор одернул его тогда, сказав резко: «Развонялся тут, как тухлое яйцо». И ни слова больше.
— Крепкий был парень, а небо любит смелых и решительных. Скажите, Степан Федорович, а с членами его экипажа встречаться не приходилось?
— Приходилось. Встретил их около столовой перед самым вылетом на полигон. Они были в летной форме, ожидали автобус. Мы с Виктором поздоровались, обнялись. Саша Игошин был из Перми, веселый такой, петь очень любил. Стрелком-радистом у Носова был Федор Дорофеев. Оказалось — тоже земляк. Он в 17 лет добровольцем на фронт ушел из села Васильевка Ставропольского района. «Если мой самолет подобьют над целью – пойду на таран», — сказал тогда то ли в шутку, то ли всерьез Виктор.
— И слова его оказались вещими. 18 октября 1944 года экипаж Носова прибыл в 51-й минно-торпедный полк. Виктор был назначен командиром экипажа тяжелого бомбардировщика. Начались боевые вылеты. 22 декабря он потопил сторожевой корабль. 5 февраля 45-го уничтожил еще один вражеский транспорт, за что был награжден орденом Боевого Красного Знамени. А через неделю последний бой.
— Его хорошо описал однополчанин Виктора, Герой Советского Союза подполковник М. Гареев: «На боевое задание 13 февраля 1945 года в числе группы самолетов вылетели экипажи Носова и мой. Когда мы подлетали к цели, противник открыл сильный огонь по нашим самолетам. Экипаж Виктора смело шел на цель. Он был верен традиции балтийцев — боевое задание выполнить во что бы то ни стало. Но прорваться к цели невредимым ему не удалось. Вражеский снаряд угодил в боевую машину. И тогда мужественный летчик решает своим горящим самолетом таранить транспорт противника. Я видел, как Виктор развернул охваченный пламенем самолет и направил его на самый крупный вражеский транспорт, слышал последнее сообщение летчика-героя: «За нашу Родину!»
— Степан Федорович, в начале нашей беседы вы сказали, что дом Носовых сохранился.
— Да. Он был перенесен из зоны затопления и сейчас находится в Центральном районе в Пионерском проезде, 7. Обнаружил его я совершенно случайно. Как-то проходил мимо, посмотрел на фронтон и удивился: ба-а, да это же дом, где Витька Носов жил! В затопленном Ставрополе он находился в самом центре города и был двухэтажным. Здесь же остался только второй этаж, который поставили на прочный фундамент. Постучался к хозяевам, те удивились. Мы, говорят, тут не первые хозяева. Я часто навещаю этот дом, кланяюсь ему. как старому знакомому, и безмолвно ухожу. Как-то, беседуя с хозяином соседнего дома, я поведал ему о подвиге человека, который когда-то жил здесь. Выслушав меня, он произнес: «Если это так, то этот дом — святое место».
— Степан Федорович, вы и музей «Наследие» стали инициаторами установления мемориальной доски на доме Носова. Когда же это произойдет?
— Второго мая в 11 часов. Сейчас там заканчиваются ремонтные работы, красятся дом, ограда, устанавливаются скамейки, приводится в порядок дорога. Проект и подготовительные работы осуществляются музейным комплексом «Наследие» (экомузей) при поддержке департамента культуры мэрии города. На открытие мемориальной доски приглашены сестра и брат Виктора — Зинаида Петровна и Евгений Петрович. Они живут в г. Сенгилее Ульяновской области, обещали приехать. Признаюсь: я очень рад, что наконец-то осуществилась моя заветная мечта.
Александр Пичужкин
«Площадь Свободы», 2000, 27 апреля
Дата :2000-04-27 [ Назад ] [ наверх ]
